Хороший вопрос! Жизненный! Не настолько я близко с ними сходился, конечно, но действительно казалось странным, что в таком классе учатся целых двадцать шесть человек! Пятнадцать еще понятно, в этом случае хоть как-то возможен индивидуальный подход к ученикам и углубленная передача знаний, да и материал спрашивать гораздо легче. Впрочем, если присмотреться, то, на мой взгляд, около половины не слишком то и владели музыкальными инструментами, зная их скорее на уровне общих курсов. Ну так-то все складывается… Ну я и телохранитель, блин. Под носом не разглядел, считая детей, по привычке, всего лишь детьми. Однако здесь они могут быть еще и неплохими проффи в области смертоубийства. Традиции, ммать их.
— Ты знаешь, в чем сила семьи или клана? — спросил патриарх, и пригубил чай, показывая, что ответа, в общем-то, дождется.
— Полагаю, в количестве активных действующих членов, их верности роду, составе и вооружении подчиненных сил? — предположил я.
— Из этого складывается влияние, — опроверг он.
— Эм-м… в единстве?
Тодороки подвигал челюстью, размышляя о чем-то, но, потом видимо решив, что подрасту-пойму, перевел тему обратно:
— Собственно, я говорил не о найме… Другая причина есть?
— Мне не нравятся девушки, ходящие с распущенными волосами и не носящие очков, — меланхолично заметил я, покрутил в руках кружку, рассматривая удивительно красивый в своей простоте предмет, добавил, — Меганенеко и коса — вот отрада для глаз.
Кажется, мне удалось его сбить с толка, он прикрыл глаза, потер подбородок, вновь пригубил чай, затем… рассмеялся, сухим старческим смехом, более похожим на кашель.
— Хе-хе, причина достойная молодости. А по характеру что?
— Кудере, — прижал я палец к подбородку, изображая глубокую задумчивость, — пожалуй, идеальный архетип.
— Хе-хе… словечки то… новомодные. Как пишется то?
Я вытащил из внутреннего кармана блокнот, набросал пару кандзи и передал ему.
— Хе-хе, — старик аккуратно спрятал листочек в рукав, — спрошу у наших аналитиков, что это за веяние такое. Гайдзинское…должно быть.
Не стану его расстраивать, для этого у него есть специально обученные люди. Да, здесь, хоть и несколько иная история, есть и эти рисованные мультики, и мне пришлось с некоторыми из них ознакомится. Там, всего пару раз, в кинотеатрах как признанные шедевры мировой мультипликации, здесь, под давлением обстоятельств именуемых "сестра". Тайфун есть такой, баллов на пять тянет.
Что же, хоть и несколько дурашливо, но мы друг друга поняли. Я не готов распылять внимание на еще одну девушку мучимую подростковыми гормонами, но, думаю он понял, из отчетов ли своих подчиненных или из лично составленного мнения, что не откажу в дружеской поддержке, в случае чего.
— Хорошо, славный Осино, не стану тебя задерживать да мучать старческим брюзжанием молодую кровь. Ступай, тебя проводят.
Вежливо поклонившись, я вышел из помещения, оставив снова погрузившегося в свои мысли человека. За дверьми по прежнему пребывал "модник", который легким кивком призвал меня следовать за ним.
Уже сидя в машине, несущейся по бурным улицам города, словно и не подозревающем, что среди его каменных вершин прячется малый кусочек древней истории, я все пытался понять, зачем? Если нужно было нанять, то можно было бы и через одного из сыновей, в конце концов, сошел бы даже этот тип в очках. Хотел понять, можно ли мне доверять? Для этого есть те же самые аналитики или служба разведки, в которую, наверняка входят опытные психологи. Что он хотел узнать?
Впрочем, не важно. Впереди еще целый вечер, чтобы поломать голову, так ничего и не поняв.
Дом, тихий милый дом, долгими годами встречавший меня уединением и покоем, вскрыл мои ушные раковины каким-то диким скрипом болгарки на сталелитейном заводе где работают исключительно буйные умалишенные. С некоторым недоумением войдя в гостиную, я увидел три макушки, торчащие над спинкой дивана — светлую, темную с гладкими длинными волосами и темную с чепчиком на макушке, удерживающим аккуратно собранную в прическу, — уставившиеся в телевизор, где бесновался какой-то тип в шипастой кожаной одежде. Ясно, только один человек может наполнять мой дом музыкой, оказывается, не только классической.
— Убивать! Убивать-убивать-убивать! Всех-убью-покрошу-мясо-с костей-сниму!! ЙААААА!!!
Гитарист, столь же экстравагантно выглядящий, да еще и разукрашенный безумным мейкапом, трясший до того как припадочный, не выдержал напряжения и вцепился зубами в струны, вырывая из бедного инструмента чуть ли не предсмертный визг.
— ЙААААА!!! — заливался мужик, вращая головой со скоростью вентилятора.
Завершив все это буйство диким аккордом, казалось вворачивающимся в череп, походившим на смесь визга разрезаемой заживо свиньи с ревом раненого бегемота и звуками все того же сталелитейного завода, получившего заказ на массовую заточку ржавых ножей.
Девушки сдержанно похлопали солисту, призывающему Сотону, после чего Мафую щелкнула пультом, потушив экран и погрузив дом в благословенную тишину.
— У меня ощущение, словно через мои уши протаскивали цепь, одновременно вбивая гвозди в макушку и ввинчивая штопор в висок, — поделилась она своим мнением, — но что-то в этом есть. Кто-нибудь понял, о чем он пел?
— Так сие песнь была? — неподдельно удивилась шиноби, — думала я, смотрим мы обряд демонопоклонников.
— Нет, это был сам Краузер Третий, — заметила Кёко таким тоном, будто все должны знать кто это такой, — Зачем нам смотреть на демонопоклонников, Нагаи-сан?